Декабрь 19... года. Магазины полны народа. Предрождественские приготовления подходили к концу. В Америке Рождество – это, главным образом, день обмена подарками.

Было время, когда и в нашем доме стояла нарядная елка с разложенными под ней подарками. Но вот прошло уже почти три года с тех пор, как у меня нет ни дома, ни семьи, а я все еще не могла привыкнуть к одиночеству, хотя все мое время было заполнено работой: в страховом учреждении, в школе, в церкви, дома.

Теперь я равнодушно проходила мимо разноцветных рождественских декораций. А ведь кажется, что совсем еще недавно я ходила по магазинам с дочуркой, которая на каждом шагу обращала мое внимание на какую-нибудь побрякушку или блестящую вещичку: “Мама! Посмотри, какой забавный клоун! Мама, купи эту звезду для нашей елки! Ой, мама, какие хорошенькие ангелочки! Целая коробка – и стоит всего три доллара!”

А теперь незачем было украшать елку, не для кого покупать подарки. Я машинально остановилась у маленькой искусственной елочки в полметра высотой, представляя себе, как она выглядела бы у меня на столике. Потом подумала: “Зачем?” – и пошла дальше.

И в самом деле – зачем все это? Богу оно не нужно. Ему угодны не елочные украшения, а украшение святости в человеке. Ему нужны не подарки, которыми мы обмениваемся в день рождения Его Сына, а наша полная отдача себя в Его полное распоряжение.

Несколько лет перед этим я отдала себя Богу в полное распоряжение – и это стоило мне очень дорого... Я потеряла все, что имела в этом мире, но взамен приобрела Бога. Потеряла земное счастье, чтобы приобрести вечное счастье.

Все же временами одиночество переносилось тяжело. Тогда я изливала все мое сердце перед Господом, ища утешения и поддержки. И эти незабываемые минуты общения с Ним были для меня дороже всех благ мира.

Так, однажды вечером, в последнее воскресенье перед Рождеством того же года, я ехала автобусом в церковь на вечернее собрание. От автобусной остановки нужно было идти пешком до церкви три квартала. Был тихий морозный вечер. Улицы были совершенно пусты. В окнах домов разноцветными огоньками сверкали убранные елки. Я медленно шла по тротуару, любуясь декорациями и обстановкой квартир. В одной квартире на полу играли двое маленьких детей. Мать сидела на диване и что-то шила или вязала; отец в кресле читал газету. Я остановилась и несколько минут любовалась этой картиной семейного уюта. Мне стало грустно, и чтобы не поддаться этому настроению, я пошла дальше своим путем.

Тоска одиночества охватила меня почти с такой силой, как это было когда-то в Германии, особенно после войны, когда я шла по улице незнакомого города — без родных, без друзей, без знакомых... Но тогда я была одна в полном смысле слова. Теперь же у меня был верный Друг. И я начала с Ним разговаривать: “Господи, как я благодарна за то, что Ты меня не оставил, но нашел и спас. Я знаю, что Ты меня любишь и знаешь, что для меня лучше. Я не прошу, чтобы Ты что-нибудь изменил в моей жизни. Но мне сейчас очень тяжело... И у меня есть маленькая просьба к Тебе... Может быть, она покажется Тебе детской или глупой, но все равно, сделай это для меня... Мне хотелось бы, чтобы Ты прошел со мной до церкви эти остальные два квартала...”

Едва я произнесла эти слова, как в тот же момент почувствовала рядом с собой Его присутствие. Это было так реально, так естественно, что мне казалось – если бы я чуть-чуть протянула руку в сторону, я бы коснулась Его руки.

Не было ни страха, ни особого чувства присутствия “сверхъестественного”. Было только чувство всеобъемлющей любви и безграничной благодарности к Тому, чье имя – “Любовь”. Не было также сознания своего ничтожества рядом с Ним. Наоборот, у меня было такое чувство, как будто рядом со мной шел мой самый лучший и самый дорогой Друг, вернее – старший Брат, с Которым мне было хорошо и удобно; к Которому я чувствовала родственную близость и полное доверие; с Которым нигде не страшно; Который всегда готов помочь, утешить и защитить, и за Которого я была готова отдать свою жизнь. Это было безмерно выше и глубже всех человеческих чувств, и описать его невозможно.

Слезы счастья, любви и благодарности катились по моему лицу; я говорила Господу, как я Его люблю, – и в эту минуту я считала себя самой счастливой женщиной на земле. Никакого другого рождественского подарка мне было не нужно. Эти несколько минут в близком присутствии моего Господа Иисуса Христа были более чем достаточной наградой за все мои скорби, жертвы и лишения.

Хотелось, чтобы этот блаженный миг продолжался вечно. И я немножко поняла, как чувствовали себя ученики Христа во время Его преображения. Но такие минуты Господь дает нам редко, как особый дар, для духовного подкрепления, или утешения в большом горе, или перед большими испытаниями. Я называю их “инъекциями” духовной энергии. Это — признак Божьего благоволения к Его чаду.

Подходя к церкви, я почувствовала, что мой небесный проводник исчез. Осталось только чувство какого-то радостного духовного подъема и полного примирения с миром и жизнью.

Мэри, моя близкая подруга, первая увидела меня в дверях церкви и, подходя, спросила:

– Ты что так сияешь? Кто-нибудь подарил к Рождеству миллион долларов?

– Нет, не миллион долларов, а что-то гораздо лучшее, – ответила я, крепко обнимая ее от избытка чувств...

В. Тайсон

Бывшая многолетняя сотрудница газеты с первого номера издания до перехода в вечность